Eine neue ordnung2 в шахтёрских городах

Пепел Клааса стучит в мое сердце³

 

Сегодня европейцам, в частности немцам, тяжело поверить в то, что их отцы и деды сжигали дотла советские деревни вместе с невинными жителями.

Действительно, зачем?

Ладно, это немцы – им нелегко верить в поступки, где отсутствует логика. Но часть разного рода отечественных вещателей и альтернативных историков не верит в подобное изуверство наследников Шиллера и Гейне, творимое на оккупированных советских территориях. Они сразу начинают апеллировать к здравому смыслу, мол, такого просто быть не могло – зачем им, умной нации, уничтожать тех, кто должен был бы работать на будущее Третьего рейха? В этом случае, очевидно, что немецкая пропаганда оказалась сильнее советской действительности, или же здесь имеет место ветвь неоревизионизма – отрицание всего мало-мальски связанного со своей историей, т. е. бывшего СССР. И тогда белорусские, украинские и русские Хатыни навсегда остались «совковой» пропагандой в их умных головах.

Занявшись краеведением, автор в общении с коллегами на различных форумах узнал, что в СБУ не смогут помочь по нужной теме, потому как все материалы, с которых снимается гриф «Секретно», передаются в музей «Донбасс непокорённый» (г. Донецк). Зашёл на сайт музея. Увидел кропотливую работу сотрудников: поездки по Канаде, Австралии, Израилю. Вот и вся работа… Поэтому пришлось собирать крохи истории по сайтам городов Донбасса.

Однажды с председателем Совета ветеранов А. Шматком пришли к П. А. Овчарову. Записал его историю на диктофон, как один из сюжетов для будущей книги «Неизвестный Дзержинск – 2». В конце разговора спросил у него о том, как оккупанты бросали людей в шахтные шурфы (8 лет он занимал должность начальника КГБ г. Дзержинска). Пётр Антонович мгновенно изменился в лице – стал серьёзным, ушёл в себя (замкнулся). Что значит – человек бережёт государственную тайну! Беседа умерла, и мы пошли на кухню – чай пить. А я понял – ничего более, кроме тех крох, что у меня уже есть, не накопаю, потому как столкнулся с понятием «клятва». Старая клятва оказалась твёрже гранита…

Советский и германский павильоны на Всемирной выставке в Париже (1937).

Да, слов нет, встречались неправильные немцы (имеется в виду рассказ "Неправильные немцы") среди солдат Вермахта, но, очевидно, иногда совершаемые ими неадекватные (добрые) поступки были всего лишь сиюминутным проявлением обыкновенных человеческих качеств, когда тоска по семье, дому, милой сердцу далекой Германии, с ее тихими реками и живописными долинами, уже становилась невыносимой, и требовалось для успокоения души сделать, что-либо необыкновенное, несвойственное завоевателю мира… Зачем им, дававшим клятву на верность фюреру, было жалеть детей советских граждан, зная, что те, подросшие, обязательно станут потенциальными врагами их собственных ребят? Ведь немцы-то всегда (раньше) считались умной нацией…

Глазам солдат, освобождавших Донбасс, в каждом городе, населенном пункте, или селе, представало одно и то же жуткое зрелище – труппы уничтоженных соотечественников; где только их не находили – от подвалов домов до силосных ям!.. Из скупых разрозненных фактов складывается неприглядная картина, что во всех, без исключения, шахтерских городах, оккупанты и их приспешники (местные националисты) сбрасывали в шахтные шурфы, как тела казнённых, так и живых людей. В захваченных шахтёрских городах нацисты, вместе со своими местными помощниками, действовали по единой схеме…

Нельзя упрекнуть руководителей великой советской державы в фарисействе, но почему «мир спасённый, мир живой» знает об обиженных берлинцах, и о беспечных парижанах, ежечасно не дрожавших от слова «гестапо»? А о многих и многих десятках тысяч советских граждан, уничтоженных с особой жестокостью, и сброшенных в горные выработки, знаем лишь мы, донбассовцы, остальные люди – благодаря роману А. А. Фадеева «Молодая гвардия», если, разумеется, читали его.

Современникам остается только скорбеть и хранить память о тех безымянных героях, кому пришлось найти последний приют во владениях Шубина…

* * *

В городе Шахты (Ростовская область) гитлеровцы надеялись очень скоро восстановить угольную промышленность, но их расчеты провалились. Люди делали все возможное и невозможное, чтобы сорвать планы захватчиков. Не находя выхода из создавшегося положения, немецкие власти буквально «озверели», начав арестовывать целые семьи горняков. Замучено и расстреляно 13 854 человека, из них лишь в ствол шахты имени Красина, после изощренных пыток, сброшено 3 500 невинных жертв. В этом месте погибли не только шахтинцы, но и жители соседних городов и станиц Дона; также в числе погибших оказались воспитанники Шахтинского детдома, которых палачи в сильный мороз сначала поместили в сарай, а потом, уже полузамерзших, сбросили в ствол. Перед расстрелом оккупанты у наиболее здоровых жертв брали кровь для нужд своих госпиталей. Кровь бралась такими дозами, что часть арестованных к месту казни привозили полуживыми.

Информация по поднятым телам отсутствует.

На месте трагической казни, у ствола шахты им. Красина, в 1959 г. был установлен обелиск, а в 1975 году благодарные потомки возвели величественный мемориал; в его центре расположена скульптурная группа: два обелиска символизируют террикон шахты, между ними 8-метровая фигура шахтера, в руках которого чаша с Вечным огнем.

* * *

На территории городского парка имени Комсомола в освобожденном городе Краснодон (Ворошиловградская обл., ныне Луганская) было вскрыто захоронение, где покоились 32 подпольщика, в основном, – бывшие шахтеры; полицейские их связали колючей проволокой, поставили в огромную яму, и несколько человек расстреляли, остальных – живыми засыпали землей. 19 извлеченных трупов неопознаны, вследствие примененных к ним чудовищных истязательств.

После жестоких пыток, в январе 1943 года члены комсомольско-молодёжной подпольной организации «Молодая гвардия» большей частью расстреляны, и вместе с их телами несколько человек были живыми сброшены в ствол шахты № 5, глубиной в 53 метра; оттуда извлечено 108 трупов.

Помимо мемориала, посвященного молодогвардейцам, в городском парке возвышается памятник 32-м коммунистам и шахтёрам, которых 29 сентября 1942 года казнили, в назидание остальному населению оккупированного города.

* * *

Для устрашения населения города Красный Луч (Луганская обл.), только в ствол шахты № 151 «Богдан» (глубина 120 м) было сброшено казнённых и живьём, свыше 2 100 непокорных шахтеров, не пожелавших работать на великую Германию, а всего жертвами оккупантов стало более 10 000 жителей Красного Луча, Ровеньков, Свердловска и близлежащих поселков.

В 1965 году Советский Союз с особым торжеством отмечал двадцатилетие Победы в Великой Отечественной войне. Славная дата послужила толчком для многих возвышенных поступков, связанных с памятью о тех, кто добыл Победу, и кто погиб за правое дело. У подножия террикона бывшей шахты № 151 «Богдан» возведён памятник, на стеле которого видна издалека надпись «Жертвам фашизма». На мемориальных табличках выбиты фамилии погибших, разысканные членами военно-патриотического клуба «Подвиг», созданный в 1969 г. Николаем Даниловичем Романовым. Благодаря ребятам из этого клуба, удалось восстановить почти семьсот имен воинов, считавшихся пропавшими без вести.

* * *

Лисичанск (Луганская обл.) ничем не отличался от других городов, захваченных нацистами: издавались новые приказы, предатели шли служить в полицию. «Новый порядок» начал действовать: в первые дни, двести жителей Лисичанска подверглись пыткам, затем их сбросили в шурф шахты «Черноморка». Город находился 13 месяцев в прифронтовой зоне. Немецкая власть, озлобленная неудачами на передовой, установила в городе режим жесточайшего террора.

За время оккупации около одной тысячи мирных жителей были расстреляны, а их тела сброшены в шурф шахты «Черноморка», или в балку Дурной Яр и карьеры кирпичных заводов.

5 тысяч защитников и освободителей Лисичанска, а также останки казненных, покоятся в 19 братских могилах на территории города – такова была горькая плата Лисичанска за свободу своей страны.

* * *

Поколениям соотечественников, даже уходящим своими… корнями в Советский Союз, трудно вообразить, если вдруг по улицам родного города начнут ходить солдаты в незнакомой форме, а вся дальнейшая жизнь может подчиняться чужим требованиям. Хотя, с другой стороны, сегодня многие, из нас, удивлены, мол, как же так: все они, старательно аплодировавшие на собраниях, и взахлеб рассказывавшие о преимуществах социалистического образа жизни, вдруг, с изменением государственной формации, сменили образ мыслей на прямо противоположный, и стали восхвалять то, что вчера хулили?

Во время оккупации не всем хватало смелости, если не противостоять угрозам нацистов, то хотя бы не содействовать им. Правда, альтернативы не было, потому как за отказ от работы, или неповиновение, к оккупированному населению применялось, в большей мере, одно наказание – расстрел.

В городе Кадиевка (совр. г. Стаханов, Луганская обл.) был расстрелян знаменитый забойщик Дмитрий Концедалов, не согласившийся подать пример в работе на благо великой Германии и отказавшийся от щедрых немецких посулов.

Почему многие люди, которым была гарантирована смерть при первой встрече с оккупантами – уехали на Восток, а Концедалов остался? Скорое продвижение немецкой армии на Восток, в первые месяцы войны, разумеется, затруднило эвакуацию промпредприятий и людского ресурса. В Украине взорвали все домны (54), почти все шахты затопили; вывезено более 3,5 млн. человек. Но основная часть населения осталась «пережидать» немцев; и, наверно, каждый такой индивидуальный случай имел свои определенные причины. Ведь партийные органы не могли оставить для подпольной работы Д. Концедалова, видного человека, которого не только в городе, но и в стране, «знала каждая…». Может быть, на Востоке всем места не хватало? А сколько еще осталось нераскрытых тайн в Донбассе, и долго ли будут архивы скрывать от нас белые пятна войны?..

Кадиевке, как родине Стахановского движения, было уделено повышенное внимание со стороны оккупационной власти. Помимо прочих военных структур, в уничтожении советских граждан особо отличался карательный отряд ГФП-721, в составе которого с особенной жестокостью зверствовали предатели. Только в течение одного дня в шахтный шурф было сброшено живьём 59 молодых парней, последовавших примеру Д. Концедалова, т. е. отказались работать на врага.

Сбрасывали людей в шурфы шахт № 3-3 бис и № 1 «Криворожье».

На шахте № 3-3 бис фашисты совершили зверскую расправу над 62 комсомольцами. Свои жертвы они связывали по трое, одного из них убивали, и он, падая в ствол, тянул за собой живых. Долго слышались ужасные стоны из ствола. За время оккупации замучено и расстреляно около 3 000 человек.

* * *

Недалеко от Кадиевки находится шахтерский городок Брянка. Весной 1943 года, после многочисленных пыток, ни в чем не признавшихся подпольщиков П. Ф. Левтерова и Г. Н. Никольского, в ночь с 27 на 28 марта, сбросили в ствол шахты № 1-1 бис «Криворожье»; подталкивая патриотов в спину к краю бездны, полицай напутственно произнес: «Пошли Сталину уголь добывать!».

Осенью в 1943 году, перед освобождением Брянки Красной Армией, в шурф шахты «Орловка 5-6» была сброшена группа коммунистов, членов местного Сопротивления. В настоящее время шурф шахты «Орловка 5-6» засыпан, и уже ничего не напоминает о том, что он стал могилой погибших патриотов.

Всего на шахтах Брянки было расстреляно и брошено живыми в шурфы почти 1 000 мирных жителей. Осенью 1943 года, после освобождения Донбасса, останки погибших подпольщиков перезахоронили в братскую могилу в центре г. Кадиевка. На мемориальной доске значится 61 имя (5 из них не установлены), среди них есть и герои Криворожского подполья.

* * *

История оккупации немецко-фашистскими войсками города Перевальска (Луганская обл.) ведёт свой отсчёт от 12 июля 1942 года. В течение 14 месяцев только ствол шахты № 3 стал могилой для 1 100 советских граждан.

* * *

В городе Свердловске (Луганская область) за семь месяцев оккупации нацисты расстреляли и сбросили 377 человек в шурф шахты № 14-17 – постоянное место казней.

За три недели (21.01 – 11.02.1943) полицаями арестовано местное комсомольское подполье, 61 участник которого, после нескольких дней жестоких пыток, был сброшен в упомянутый шурф. Подпольщики уже завезли оружие в город, чтобы поднять восстание, но не успели им воспользоваться. Деятельность молодых свердловских комсомольцев не вписывалась в каноны изучения истории Сопротивления Луганщины, потому как свет увидел роман Александра Фадеева «Молодая гвардия».

Из шурфа извлечено 62 тела. Ныне на месте казни установлен памятник.

* * *

Отказавшиеся работать на германскую власть, 74 жителя поселка Успенка (Лутугинский район, Луганская обл.) в августе 1942 г. были немцами вывезены на бывшую шахту № 1 бис, где их расстреляли и сбросили в шурф. Память об успенчанах, не преклонивших колени пред врагом, запечатлена в обелисках и мемориальных досках. На гранитных плитах братских могил, возле шурфа бывшей шахты № 25, начертаны их имена, многие из которых установлены следопытами.

* * *

«Колодец смерти» – так в народе назвали донецкую шахту № 4-4 бис «Калиновка» (бывшая шахта 4/4 бис Макарьевского рудника Рыковских угольных копей), в ствол которой гитлеровцы сбросили 75-100 тысяч человек; извлечено 3 000 тел, установлено всего лишь 1 800 фамилий, опознано 130 человек. После Бабьего Яра – это второе (по массовости) место захоронения жертв нацизма на территории Украины. Сейчас на месте ствола находится мемориал, но даже сегодня не все дончане знают о его существовании, и о той страшной трагедии, разыгравшейся здесь во время оккупации города немецко-фашистскими захватчиками.

* * *

В бывшем посёлке Рутченково (ныне Кировский район г. Донецка) оккупанты также творили свои черные дела.

По неподтверждённой информации казнили дончан и их тела сбрасывали: в вентиляционный ствол шахты № 19 (глубина около 60 м), в Семёновский ствол (пройденный по пласту «А») шахты № 31 (глубина примерно: 45-50 м), и в неустановленный шурф (район Рутченковского коксохимзавода /глубина неизвестна/). Количество казнённых в этих местах осталось неизвестным.

К сожалению, почему-то информация о зверствах гитлеровцев на территории Рутченково не была внесена в отчёт Чрезвычайной Государственной комиссии СССР по расследованию преступлений немецко-фашистских захватчиков по Сталинской области, а сохранилась лишь благодаря рассказам выживших жителей. Бесспорно, нельзя подвергать сомнению свидетельства очевидцев, а сам факт сокрытия государственными службами ужасных преступлений от общества весьма странен, и подобная тенденция довольно часто встречается в истории шахтёрских городов…

Истинная причина умалчивания новых страшных подробностей гибели советских граждан – неведома. Возможно, члены ЧГК поспешили с составлением справки о зверствах оккупантов, и новые свидетельства оставили на потом? Или, быть может, на фоне трагедии «Колодца смерти», высокие чины не стали… мелочиться?

* * *

Моспино (город районного значения, Донецкая обл.), шахта № 3-4, шурф № 3 – кол-во трупов не установлено.

* * *

Посёлок Ханженково (Макеевка, Донецкая обл.), шахта № 3 бис, шурф № 15 – количество трупов не установлено.

* * *

Современникам остаётся только скорбеть и хранит память о тех, кто нашёл последний приют во владениях Шубина…

В эту историю каждый читатель волен верить, или не верить.

Когда-то существовала в Макеевке шахта № 4-13. Закрыли её еще перед войной, но так как в стране шло грандиозное строительство, то все шахтные надстройки были демонтированы.

После отступления оккупантов, перед взором путника, случайно забредшего в район этой бывшей шахты, могло лишь предстать ужасное зрелище: «…два ствола глубиной порядка 95 метров, забитых телами практически до поверхности»⁴. Если в отношении этих выработок применить схемы определения количества находящихся там тел, аналогичные тем, согласно которым Чрезвычайная Государственная комиссия установила число сброшенных трупов и людей в ствол донецкой шахты № 4-4 бис «Калиновка», то там покоится около 30 тысяч жертв, и это при том факте, что, по результатам работы этой же комиссии, на территории Макеевки официально объявлено о 30 тысячах погибших во время оккупации (на территории города находится более 30 братских могил).

Неясно, что случилось с человеческой памятью, и не хотелось бы озвучивать версию о том, что у Госкомиссии не хватило времени, или она работала спустя рукава, но ведь до нас дошли лишь половинчатые сведения. Тогда как можно в подобном свете рассматривать цифры, которых придерживается госархив Донецкой области: «За время оккупации на территории области было убито и замучено 174416 мирных граждан, 149367 военнопленных, сломаны судьбы 252-х тысяч граждан, угнанных в Германию»⁵. Возможно, причина возникновения этой ошибки, дикой и неправдоподобной, действительно принадлежит высокой комиссии, или человеческий фактор внёс свою лепту, или всё-таки нужно поругать… нашу память, порой строгую, а порой легковесную?..

Летом в поле, у поселка бывшей шахты 4-13, привлекает внимание небольшая голубая стела на вершине кургана, поросшего кустарником и редкими деревьями, словно подманивая: «Подойди, прохожий, отдохни в тени…». Мало ли на земле Донбасса, в необжитых местах, возведено памятников: и героям гражданской войны, и шахтерам, на «точке» их гибели, определяемой горными маркшейдерами… Как ни странно, но на стеле две таблички. Одна, более давняя, гласит: «Здесь были сброшены в шурф, замученные фашистами, защитники нашей Родины». Вторая – отдает свежей краской: «Здесь была расстреляна гестаповцами в марте 1943 г. подпольная патриотическая группа в составе…», и далее пять фамилий.

Памятник неизвестным патриотам не числится в государственном реестре братских могил г. Макеевки. В акте Госкомиссии даже нет намека о массовых казнях в районе шахты 4-13. В архиве и районном военкомате – разводят руками; рядом жилья нет – спросить не у кого. И только благодаря журналисту «Вечерки» (неизвестен), мало-помалу скупыми строками приоткрыла завесу ещё одна жуткая тайна Великой Отечественной войны…

Долго журналист скитался по городским предместьям, пока не нашёл бывшего шахтёра Александра Смирнова, рассказавшего хронику появления памятника в степи. Ему, в свою очередь, поведал Владимир Сиверский…

В четырнадцатилетнем возрасте Иван Сиверский (отец Владимира, его семья жила на окраине) косил траву для скотины недалеко от старых заброшенных шахтных стволов (людской и вентиляционный). Увлекшись работой, не заметил, как подъехало несколько машин, из которых выгрузили гражданских людей, и затем начали их расстреливать, а тела сбрасывать в ствол.

Иван допустил оплошность – сразу не спрятался. Полицаи, заметив его, вначале избили, а потом поволокли к выработке – хотели тоже убить, но, вдоволь покуражившись, отпустили. Отлежавшись после побоев, впоследствии Иван стал держать под наблюдением это место, и отмечал, что сюда часто, на машинах и подводах, на казнь привозили людей, среди которых было много военнопленных, молодёжи и женщин с маленькими детьми. В конце февраля 1943 года, оба ствола, до самого верха, заполнились телами убитых соотечественников.

После освобождения, место массовой казни не посещалось никакими комиссиями, траурных речей не произносилось, панихид тем более не было. Когда «уровень» (автор не смог подобрать нужное мягкое слово) несколько опустился, устье стволов забетонировали, и, засыпав землей, разровняли поверхность, чтобы ничего потомкам не напоминало о существовании двух огромных братских «могилах».

Незадолго перед смертью, Иван Сиверский поведал сыну о том, как он следил за расстрелами, вдобавок указал точное место. Иногда, отработав упряжку, Владимир приходил к заповедному месту, где мысль о безымянном захоронении не давала ему покоя. Раньше тут была небольшая роща, но кто-то (кому-то нужнее?) ночью, по-воровски, срубил деревья. На кургане, рядом со стволами, он сам! возвёл бетонную тумбу, высотой 7-8 метров с табличкой (верхняя).

Однажды А. Смирнов услышал душераздирающую историю о том, как бывшая учительница из Ханженково, дождавшись, когда палачи уехали, но всё равно, таясь, подползла по снегу (дело было зимой) к шурфу; а сын лежал в верхнем ряду – узнала по нижнему белью (лицо изуродовано из-за выстрела в затылок); хотела его вытащить, но не смогла, потому что тела погибших смерзлись в единый ком. Женщина ещё долго навещала это место, видимо, до конца своих дней. А потом были ещё ходоки-родственники, и ещё…

Судьба случайно свела двух шахтёров в накопителе, возле ствола. Разговорившись, нашли общую тему, и Владимир со Смирновым начали ухаживать за священным местом: облагораживали, высаживали цветы.

Сейчас Смирнов приходит на это место со своим сыном. Несколько лет тому назад у могилы появились новые шефы – завод «Стройдеталь». И вместо самодельной тумбы появилась голубая стела; а старая табличка осталась весомым подтверждением того обстоятельства, что в этой, не слишком чистой истории с нашим прошлым, появились две простые шахтёрские семьи, чей моральный облик оказался на порядки выше, чем у тех, кто о ней (морали) трубит с высоких трибун. Правда, чем закончится этот непростой сказ о… человеческой памяти – можно только гадать. Быть может, приедет барин, просканирует возможное захоронение, ужаснется от увиденного, и начнут звонить колокола о случайно забытых героях. Хотя автор больше склонен думать, что наступит время – младший Смирнов приведет за руку своего сына в это тихое место, и расскажет ему, о том как…

* * *

В начале февраля 1942 года, в Макеевке по указанию городского коменданта майора Мюллера был организован детский приют «Призрение⁶» для сирот. На самом деле, говоря современным языком, оккупанты устроили станцию переливания крови, только донорами стали дети в возрасте от шести месяцев до 12 лет. Через макеевский «Саласпилс» прошло 600 детей. Иной ребёнок умирал сразу после первого забора крови, неограниченного в объёме. Маленьких узников кормили отбросами, иногда кровью, привезенной в бочках с городской бойни, которую потом запекали на железных противнях… Просуществовал приют до отступления немецко-фашистских войск.

В 1943 году, буквально сразу после освобождения Макеевки, на территории современного микрорайона «Соцгородок» из нескольких могил было извлечено 300 трупов. Трупы оказались детскими.

Результаты вскрытий показали отсутствие подкожной жировой клетчатки в детских телах, что и было указано в акте Чрезвычайной Государственной комиссии; все они умерли от инфекций и истощения.

Выжившие дети рассказывали, как однажды в приют привезли очередную бочку с кровью, в которой плавали большие мухи. Кровь, как обычно, запекли, зажарили, Бог знает, что на кухне с ней делали, но в итоге всех сирот накормили завтраком. Ближе к полудню налицо проявились признаки отравления. Самые маленькие детки умерли, остальным сделали срочное промывание – доноры нужны раненым немецким солдатам Вермахта и сегодня, и завтра…

История вскользь упоминает факты детского донорства – не менее чудовищного преступления нацизма, чем Холокост, или уже приевшийся Голодомор, чуть было не превратившийся в догму. Человеческие трагедии, постоянно находящиеся на слуху, конечно, не сопоставимы по масштабу, но по факту...

Действительно, какие можно взять политические дивиденды с убийства детей во время немецкой оккупации, тем более в Донецкой области?.. И какую ассоциацию может вызвать картина, когда полицейский в каждую руку берет за ножку по окоченевшему щуплому тельцу, и несет их выбрасывать в яму? И неужели можно придумать другое зрелище, которое смогло бы в такой краткой и яркой форме рассказать о том, что собой представляет человек разумный, населяющий планету Земля? Поэтому подобные истории, никогда не будут внесены в школьную учебную программу, и в музеях страны (кроме Макеевского художественно-краеведческого музея) никто не подведет посетителей к стенду, рассказывающему о бесчеловечном уничтожении маленьких макеевчан.

Правда, и в самом Макеевском музее вряд ли озвучат тот факт, что только в 2001 году, благодаря выжившей девочке-донору Галине Григорьевне Самохиной (урожденная Илющенко), мир узнал о существовании трёх тетрадок со списками детей, напротив половины фамилий которых стоял прочерк, означавший «убытие». До этого момента, никому не нужные, списки хранились в сейфе детского интерната, расположенного в здании бывшего приюта «Призрение».

Дети, побывавшие в аналогичных ситуациях, и, благодаря чуду, выжившие – на сегодняшний день в Украине не считаются жертвами нацизма, с вытекающими отсюда последствиями.

Понадобилось 64 года, чтобы единственный в мире памятник детям-донорам был установлен на пожертвования простых людей в Макеевке (Кировский район), на месте захоронения малолетних мучеников приюта «Призрение». Торжественное открытие, с речами и музыкой, состоялось 7 сентября 2005 года (первая, центральная стела, остальные с именами – в 2006 г.). На гранитных плитах высечено 120 имён. Скромный памятник при первом взгляде заставляет с болью сжиматься сердце. Однако после его открытия, отечественные СМИ по привычке начали вещать: «Никто не забыт, ничто не забыто». Об остальных малолетних жертвах нацизма осталась лишь хрупкая человеческая память, такая священная память…

* * *

Нацисты превратили Горловку (Донецкая обл.) в груду развалин. Когда-то цветущий город, Родина рекордов Никиты Изотова, стал серым пустырем. В предместье, несколько глубоких траншей стали могилой для тысяч горловчан. Обречённых людей подвозили к месту казни, принуждали тесно ложиться лицом вниз на дно ямы. Затем короткий залп в упор… На трупы, среди которых, стеная, еще шевелились живые, заставляли ложиться следующую группу людей – и так до тех пор, пока братская могила доверху не заполнялась телами.

На шахте № 51 немцы бросали в шурф людей живыми. И такой мученической смерти подверглись более 1 800 человек⁷.

Видимо, решив своеобразно отметить годовщину начала войны, 22 июня 1942 года в шурф бывшей шахты «Новоузловская» (глубина 108 м) гитлеровцы сбросили 600 жителей, включая женщин и детей. В этой партии уничтоженных людей находилось более сотни детей в возрасте до 16 лет, включая, шестилетних, трехлетних, годовалых, и даже был трехмесячный ребенок… Слезы и мольбы вызывали у исполнителей чудовищной миссии лишь улыбку – «Всё делается для блага великой Германии и её верного союзника…». Вслед за последним сброшенным человеком вниз летели гранаты, иногда лилась горючая жидкость, и тогда из провала поднимался отвратительный тошнотворный запах от сжигаемых тел.

Точное количество человек, сброшенных в шурф, неизвестно. Также сюда для уничтожения привозили советских граждан из других районов области. Доподлинно известно (официальная версия), что именно в этом страшном месте, нашли смерть все евреи Центрального района Донбасса (гг. Енакиево, Горловка, Дзержинск).

15 октября 1943 года в присутствии Чрезвычайной Государственной комиссии... силами горноспасательной службы было начато извлечение тел. Из 14 000 уничтоженных людей, на поверхность было поднято всего лишь три! тела: два – мужских, и одно – женское; но в виду сильного разложения – узнать их не представлялось возможным.

На территории поселка шахты имени Румянцева, по улице Калашникова, в 1965 году над шурфом установлен памятник; под ним покоятся безымянные жертвы нацистов и их добросовестных помощников.

Подобных скорбных мест в Донбассе – немало; но не все они отмечены монументами, либо памятными досками. Главное, чтобы людям, живущим в ХХI веке, всегда хватало мудрости не забывать о тех героических поколениях советских людей, благодаря которым они смогли появиться на свет.

* * *

За 22 месяца оккупации население Артёмовска (Донецкая обл.) сократилось на треть: из 45 000 горожан были уничтожены 15 тысяч. Город превратился в груду развалин. Казалось, что каждая улица пропитана слёзами, и не скоро они услышат человеческий смех…

После освобождения, в Чрезвычайную Государственную комиссию начали поступать сведения о бесследно исчезнувших нескольких тысяч горожан, в числе которых находилось много лиц еврейской национальности. Начались поиски. Свыше трёх тысяч трупов были обнаружены заживо замурованными в одной из галерей бывшей алебастровой шахты (ныне территория завода шампанских вин), на глубине 72 метра. Поисковикам открылась страшная картина: некоторые трупы находились в разных позах: сидели, стояли на коленях, полулежали. Но большинство людей приняло смерть стоя. Так они и стояли, тесно прижавшись, друг к другу. Без доступа кислорода, за 20 месяцев тела погибших мумифицировались, и большинство можно было опознать, даже несмотря на тот факт, что они… поседели.

* * *

Новейшая история продолжает упорно обходить молчанием тот факт, что немцы зверски казнили людей (вышеописанными способами) не только в Краснодоне, но и во многих других городах Донбасса. Перечисленные шахты (места массовых казней) – это лишь малая толика от общего количества шахтёрских городов, в которых немецко-фашистские захватчики вершили свои кровавые дела. Небольшой перечень нацистских злодеяний нельзя закончить словами: «Список городов, в которых немцы сбрасывали людей в шахтные выработки, можно было бы продолжать…». Любой список не бесконечен, но этот оказался во много раз короче, чем он есть на самом деле, потому как нет подробной информации, и отыскать её не представляется возможным.

А еще было множество разных балок – этих дивных мест (без которых невозможно представить донецкий ландшафт), полных красоты и гармонии, и оказавшихся могилами наших соотечественников; не исключено, что часть из них до сих пор служит последним пристанищем, для безвестных героев… Также отсутствуют данные о том, какое количество солдат Великой Отечественной числится пропавшими без вести. Военно-мемориальный центр Минобороны России располагает данными о 30 тысячах советских воинских захоронениях на территории России и за её пределами; в них покоятся более 7 млн. защитников Отечества. Установлены фамилии только 2,5 миллионов; то есть в могилы легло безвестными более 4 млн. советских солдат и офицеров.

Сегодня определенные силы пытаются втиснуть современное общество в странные рамки застенчивости, принуждая закрывать глаза на ужасающие факты изуверств нацистов, фашистов всех мастей и коллаборационистов. Возможно, у кого-то немцы ходят в друзьях, и поэтому считается, чуть ли не правилом дурного тона во всеуслышание трубить об истребительной политике оккупантов, а также напоминать миру об аде, устроенном гитлеровцами на захваченной советской земле, и о начале осуществления плана по обезлюживанию нового «жизненного пространства» Третьего рейха.

Странная стеснительность получается, и ради чего?

Здешнего обывателя боимся испугать, или европейца, уже забывшего ужасы 40-хх? Память об уничтоженных советских людях, а то и просто – земляках, не требует, чтобы чьи-то истлевшие трупы уложили в постель к тем, кто о них даже не вспоминает. Спустя семьдесят лет, невозможно верить цифрам, отражающим людские потери в Донецкой области во время оккупации, несмотря на то, что они с точностью до единицы озвучены господами историками, которые, наверно, на этом поприще с честью защитили кандидатские диссертации. А кто, когда, и каким способом, посчитал тысячи безызвестных людей, оставшихся навечно в Донецкой земле?!

По настоящее время неизвестно точное количество погибших мирных советских жителей. Если бы цифры варьировались в пределах даже нескольких сотен тысяч – можно было со спокойной совестью сказать, мол, страна (бывший СССР) в этом отношении свой долг выполнила, но, к сожалению, счёт идет на миллионы…

Послевоенные историки заявляли о 10 млн утраченных граждан, современные (российские) – 13,5-14 миллионов. Но есть иная оценка потерь гражданского населения, которая на довольно простом примере вынуждает более реально взглянуть на результат освободительной миссии крестового похода против большевиков. На оккупированных территориях, в довоенное время, проживало 88 миллионов человек; на момент освобождения – осталось 55 млн. «Даже если сделать поправку на эвакуацию части населения, на призыв в Красную Армию, на тех, кому посчастливилось впоследствии вернуться из нацистских лагерей, цифра гражданских потерь составит более 20 миллионов»⁸.

 

Примечание:

² Новый порядок (нем.).

³ Книга «Легенда об Уленшпигеле» бельгийского писателя Шарля Де Костера. Испанская инквизиция сожгла Клааса, отца юного Тиля. После гибели Клааса, его вдова и сын поднимаются на выгоревший костер и берут немного пепла с места казни.

⁴ Авторский сайт Е. Ясенова «Донецкий», 4-4 бис: Горизонты правды. Часть 2.

⁵ В. М. Коровина «Освобождение Донбасса: цена победы».

⁶ В старину попечительское учреждение, занимавшееся присмотром за неимущими и больными.

⁷ Основным источником послужила архивная справка «О зверствах немецко-фашистских захватчиков и их пособников на территории Дзержинского района Сталинской (Донецкой) области в период их временной оккупации (октябрь 1941 года – сентябрь 1943 года) по документам, хранящимся в архиве СБУ по Донецкой области (арх. № 526)».

⁸ Дюков А. Р. «За что сражались советские люди».

 

Николай Гринёв, 21.01.2011